Молодая чикагская пара (Камила Мендес и Джесси Т. Ашер) с трудом сводит концы с концами. Пока парень учится и ноет, девушка работает официанткой, а потом устраивается сиделкой к милому одинокому старику (Эллиотт Гулд), живущему в огромном доме с садом. Однажды старик умирает, наследников не видно, вокруг дома начинают нарезать круги разные подозрительные личности и, наоборот, полиция.
Интересно, как ничего по большому счету не меняется, и новый нетфликсовский хит решительно ничем, начиная с почти пародийного названия, не отличается от поточного кабельного триллера из 90-х. Скромный бюджет, пара привлекательных восходящих звезд, ветеранское камео, абсурдная и в то же время тривиальная интрига (фигурируют даже похищенные бриллианты!), примитивная глянцевая картинка — при этом, лежа на диване и приоткрыв один глаз, зачем‑то досматриваешь до конца.
«Темное наследие» («Inheritance»)
И еще один триллер про наследство и скелеты (не только в фигуральном смысле) в шкафу. Лили Коллинз — манхэттенский окружной прокурор из влиятельной семьи: отец — финансист, брат — конгрессмен. Отец скоропостижно умирает и оставляет дочери, помимо миллиона долларов (что оскорбительно, поскольку сыну — в 20 раз больше), флешку с видеопосланием и ключ. Выясняется, что в лесу, в их летней резиденции, есть бункер, и там уже 30 лет сидит на цепи заросший седыми патлами Саймон Пегг.
Сопротивляться такой завязке, конечно, невозможно. Но и с честью выпутаться из нее, если ты не корейский гений, — задача чрезвычайно непростая, что авторы «Наследия» и демонстрируют, постепенно сползая в уныние и комический сенсационализм. Приятно, впрочем, что фильм оказывается чуть сложнее (чисто механически, правда), чем ритуальные проклятия в адрес богатых и могущественных. И поклонники Пегга уж точно не будут разочарованы. Можно смотреть в паре с недавно вышедшей картиной «Иди к папочке».
«Первая ведьма» («The Wretched»)
Подросток, у которого разошлись родители, приезжает на лето к отцу поработать у него на лодочной станции. А в дом по соседству через оленя (долго объяснять) проникает ведьма, обычно живущая под деревом, ворующая детей и умеющая принимать чужие обличья.
Трудно заподозрить по названию и постеру, но это чрезвычайно бодрый и симпатичный маленький хоррор. Умело, хоть и не без помарок, сделанный, как принято в последние годы, в духе благословенных 80-х и какого‑нибудь Джо Данте. С заходом в разные жанры (подростковый ромком, детские приключения, «вторжение похитителей тел», немножко Шьямалана), с замаскированными цитатами из любимых фильмов, приятными героями и отличными рукотворными спецэффектами.
«Сторожка» («The Lodge»)
Тоже хоррор и тоже с родительским разводом, но куда более угрюмый. Двое детей, мальчик постарше (вездесущий Джейден Мартелл) и девочка помладше, наблюдают, как нервная мама (Алисия Сильверстоун!) в процессе развода вышибает себе мозги. Папа (Ричард Армитидж), чтобы дети развеялись, везет их на Рождество на дачу в компании его новой молодой пассии (Райли Кио), которую они, естественно, ненавидят. Также выясняется — в детстве та состояла в секте и единственная выжила при массовом самоубийстве.
Неплохо (пусть и не слишком правдоподобно) придуманный и интересно снятый фильм, такое микро-«Сияние» про инфернальные миражи среди большого количества снега. Распятия, кукольные домики, бездонные глаза Райли Кио. Не страшно, но неизбывно тревожно.
«Карьер» («The Quarry»)
В полумертвый техасский городок, где основной язык уже испанский, едет священник, чтобы занять освободившуюся вакансию на амвоне. По дороге он подбирает бродягу (Шей Уигем), они ссорятся, и тот его случайно убивает. После чего крадет личность пастора: приезжает в городок и начинает читать прихожанам отрывки из Библии под скептическим взглядом шерифа (Майкл Шеннон).
Звучит как образцовый южный нуар, но это скорее драматический этюд на тему вины — и в христианском смысле, и в бытовом, и в политическом (мексиканская линия). Фильм получился несколько сонным, перегруженным символами и, наоборот, недобирающим в событийном плане. Смотрится, впрочем, пристойно: с выпускниками «Подпольной империи» Шенноном и Уигемом (которого судьба не балует почему‑то главными ролями) совсем плохо быть не может.
«Любовнички» («The Lovebirds»)
Нью-орлеанская пара, он документалист-неудачник (Кумайл Нанджиани), она в рекламе (Исса Рей), в очередной раз поругавшись, решает закончить четырехлетние отношения и в ту же секунду (буквально) попадает в переделку с трупами, шантажом, пыткой беконом и тайными аристократическими оргиями в духе Стэнли Кубрика.
У фильма тот же режиссер, что у прорывного для Нанджиани полуавтобиографического фильма «Любовь — болезнь», но это куда более невесомая и проходная вещица: дурацкий симпатичный ромком с детективным сюжетом в духе, может быть, «Загадочного убийства в Манхэттене» с поправкой на город, времена, нравы и задействованные таланты. Новый Орлеан выглядит на удивление бледно, криминальная интрига придумана откровенно лениво, но центральный дуэт — смешной (хотя и не такой, может быть, смешной, каким себе кажется), действие динамичное, и этого более чем хватает на час двадцать.
«Не та девушка» («The Wrong Missy»)
Совсем другая нетфликсовская комедия — большой местный хит, как все, к чему прикасается своими золотыми пальцами Адам Сэндлер (он тут продюсер, роль второго плана играет его жена, в эпизодах — его дети и родственники). Менеджер корпорации (Дэвид Спейд) летит на Гавайи на уикенд, который устраивает для сотрудников новый босс, случайно отправляет эсэмэс не туда, и вместо идеальной незнакомки, с которой он как‑то столкнулся в аэропорту, берет с собой очень, очень шумную женщину (Лорен Лапкус), от которой еле унес ноги на свидании вслепую.
Завязка — из мира новых (относительно) технологий, но сам фильм — из эры похабного корпоративного юмора еще доинтернетных времен. У которого по-прежнему есть большая и благодарная аудитория: где еще сегодня увидишь белого мужчину средних лет, вокруг которого все пляшут. И надо признать, что фильм в своем жанре вполне ничего: камео Роба Шнайдера и Ваниллы Айса, много непристойных шуток, люди смешно падают, Лапкус выжигает все напалмом.
«Ловушка разума» («The Wave»)
А вот куда более критический взгляд на корпорации. Герой Джастина Лонга — юрист, который придумывает, как сэкономить для страховой компании кучу денег засчет семьи какого‑то несчастного. Поддавшись уговорам друга, идет отпраздновать триумф в бар, знакомится с девушкой, едет с ней на вечеринку, получает от подозрительного мужчины наркотик — и вступает в новые отношения с пространством и временем.
Поначалу этот любопытный дебют напоминает фантазии вроде «После работы» Скорсезе или «В ночи» Лэндиса, мягкую сатиру на мир яппи, но потом принимает еще более психоделическое направление и превращается в моралистическую басню — Фрэнк Капра под ЛСД. Во второй половине не все гладко, но в любом случае это нетривиальный фильм, изобретательный и очень хорошо для своего скромного бюджета выглядящий, плюс на Лонга посмотреть почему‑то всегда приятно.
«Погибель» («Jusqu’au declin»)
Отличный, пугающе своевременный канадский триллер. Несколько человек собираются в квебекской глуши, где гуру-сурвивалист в своих угодьях — полный ловушек лес, тайники с оружием, автономные источники энергии и продовольствия — проводит экспресс-курс по выживанию в условиях апокалипсиса. На скаутский лагерь это похоже до первого происшествия: полдюжины вооруженных параноиков в замкнутом пространстве — сочетание взрывоопасное.
Не столько боевик, сколько психологическая зарисовка в формате «случай на охоте», этот фильм умеет использовать свои ограниченные ресурсы экономно и эффективно. Как и его герои — не безумцы и маргиналы, а просто напуганные обыватели, которые собираются прятаться не от метеорита, а от эпидемии и отбиваться не от зомби, а от мигрантов или доведенных до ручки соседей. Каждый из нас, покупая лишнюю пачку гречки про запас, уже заглянул в этот фильм, который оказывается и увлекательным жанровым упражнением, и важным напоминанием о том, что апокалипсис мы носим в себе.
«Девушка из долины» («Valley Girl»)
Ремейк культового ромкома начала 80-х: вечный сюжет про то, как популярная старшеклассница из богатого лос-анджелесского района влюбляется в плохого парня (которого в оригинале играл юный вихрастый Николас Кейдж). Действие не стали переносить в наше время: теперь Алисия Сильверстоун в майке с Боуи рассказывает дочери о своей бурной молодости.
Оба фильма, к слову, поставили женщины. Героиню-тинейджера играет Джессика Рот из «Счастливого дня смерти» (ей на днях 33, но неважно, она отличная). В старой «Девушке» был замечательный нью-вейвовый саундтрек, а новую решили и вовсе сделать мюзиклом, так что герои все время пляшут и распевают хиты 80-х — Синди Лаупер, Мадонна, «A-ha», «Cure». Плюс лосины, маллеты и так далее — понятно, что совсем плохо это быть не может, хотя все очень стараются.
«Лицо со шрамом» («Capone»)
Аль Капоне (Том Харди), отсидевший в тюрьме и свихнувшийся на почве сифилиса, доживает немногие оставшиеся ему дни в поместье во Флориде, окруженный родственниками, телохранителями, воображаемыми друзьями и по большей части реальными агентами ФБР. Деньги кончаются, а Капоне вроде бы припрятал где‑то 10 миллионов, но он никак не может вспомнить, где.
Звучит интригующе, но Джош Транк, набравший когда‑то давно авансы за фильм «Хроника», тоже, видимо, их закопал и отдавать не спешит. Сюрреалистическая зарисовка, снятая оператором Линча (и с участием Кайла МакЛаклана, играющего врача, который заставляет Капоне сменить сигару на морковку) — претенциозное, изнурительно неинтересное зрелище, сколоченное из фрагментов воспаленного сознания (гангстеру мерещатся трупы, невероятно) и печальной реальности. Новый актерский подвиг Харди заключается в том, что он шумно дышит и ходит под себя.
