На выставке "Фарфоровая империя Кузнецовых" представлены десятки предметов домашнего обихода, выполненные на предприятиях товарищества, а также продукция производств, организованных на их базе Дулёвского, Конаковского, Дмитровского, Рижского, Первомайского заводов.
Более 180 лет назад, в 1832 году, в Дулёве появился фарфоровый завод, ставший к началу ХХ века самым крупным в России и одним из лучших в Европе. Его владельцы Кузнецовы были выходцами из гжельских крестьян-старообрядцев. Дед самого известного в Российской империи фарфорового фабриканта Матвея Кузнецова - Терентий Яковлевич, бывая на базарах и ярмарках, не мог не замечать, что на красивую и аккуратно изготовленную фарфоровую посуду в России большой неудовлетворенный спрос. Продукцию кустарных мастерских из-за дешевизны раскупали крестьяне, но люди побогаче от нее отворачивались.
Семейным стилем стало постоянное расширение дела. Сидор Терентьевич основал завод в Риге - топлива там было достаточно, а Рижский порт давал широкие возможности для завоза материалов и вывоза продукции. Кузнецовы стали продавать посуду по демпинговым ценам и быстро ликвидировали все конкурирующие мелкие производства.
При Матвее Сидоровиче Кузнецове стали выпускать фарфор, полуфаянс, майолику - все, что требовал рынок: писсуары, умывальные доски, ванны, печи и камины, а когда Россия начала электрифицироваться, - изоляторы.
Не прекращал хозяин и поиск лучших в стране специалистов, переманивая их к себе. Его интересовали не только художники и формовщики, но и управленцы. Понимая, что социальные проблемы - прямой путь к пьянству, а значит, и ухудшению качества продукции, Кузнецов решил строить при заводе новое жилье, открыть школы, больницы, библиотеки и читальни, уничтожить или удалить от заводов питейные заведения. При фабрике возвели храм - религиозность рабочих укрепляла производственную дисциплину. Рассказывают, что для укрепления религиозных чувств Матвей Кузнецов прибегал к разного рода приемам. Например, только что нанятым рабочим дарили Библию, и как-то Матвей Сидорович зашел в дом старого рабочего и спросил: "Читаешь ли Писание?". Тот, конечно же, солгал, мол, читаю. Тогда Кузнецов незаметно вложил в книгу 25-рублевую купюру, а через некоторое время снова наведался к тому же рабочему и показал пролетарию не найденные им деньги.
Для обновления производственных зданий и оборудования ловко использовались ресурсы страховых компаний. Старые деревянные цеха, склады набивались битым, бракованным фарфором и поджигались. Полученная страховка позволяла выстроить новые кирпичные здания. Показательна история сторожа Ивана Семёнова, который, будучи ночью на посту, заметил пламя в одном из деревянных зданий. Сторож созвал людей, пожар погасили. Утром приехал из Москвы Кузнецов и отправил Ивана к управляющему за наградой. Тот уволил сторожа, объяснив жестокое решение: "Не суй своего носа куда не положено". Зато новые, создаваемые с нуля фабрики строились в соответствии с достижениями технического прогресса, были электрифицированы все цеха, проведены телеграф и телефон. А Дулёвский завод перед Первой мировой войной стал по своему техническому оснащению одним из лучших в Европе. Одной из сильных сторон Кузнецова-коммерсанта была всегдашняя осведомленность о вкусах и потребностях покупателей. Еще при деде Терентии Яковлевиче было взято за правило рассылать по ярмаркам приказчиков и доверенных лиц - изучать спрос и отправлять на заводы заказы на ходовую посуду. Видя, как успешно идут дела у завода А.Г. Попова, специализировавшегося на трактирной посуде, Кузнецовы взялись выпускать предельно декоративный фарфор для отечественного "общепита". Таким же аляповато ярким был и фарфор для ближневосточного рынка, где к началу ХХ века Кузнецов стал продавцом-монополистом.
Когда во второй половине XIX века растущему сословию предпринимателей захотелось иметь утварь как у аристократов, но подешевле, кузнецовскую продукцию стали стилизовать под западноевропейский фарфор. А чтобы удовлетворить спрос на чашки и тарелки, кричащие о богатстве их владельца, на Дулёвском заводе начали покрывать посуду изнутри золотом сплошь или наполовину - она получила название "золотое нутро" или "полунутро". Однако эти приемы не позволяли Кузнецову обосноваться на самом прибыльном сегменте рынка - высокохудожественной и дорогой посуды. Оставался единственный выход: завладеть производителем посуды высшего класса - заводом Гарднера в Вербилках. В апреле 1892 года завод Гарднера стал собственностью Кузнецова. Но главное, был составлен особый договор, по которому Кузнецов мог ставить на изделиях, вывесках, счетах клеймо фирмы "Гарднер", что очень помогало сбыту дорогой продукции.
В итоге в новый век Кузнецов вступил в качестве самого маститого производителя фарфоро-фаянсовых изделий в России и в 1902 году получил звание поставщика императорского двора. Запаса прочности, заложенного Матвеем Кузнецовым, хватило не на один десяток лет, и к обновлению и расширению производства приступили только в 1930-е годы. А произведения выращенных при Кузнецове художников еще много лет приносили советским фарфоровым заводам медали и призы на международных выставках.
